Национализация по сигналу: «Лесту» отобрали у разработчика после отказа от сделки
По данным СМИ, за операцией по изъятию бизнеса стоит группа инвесторов с доступом к высшим кабинетам власти. Указаны конкретные имена: Борис Добродеев — сын главы ВГТРК, Владимир Никольский — бывший операционный директор VK, сооснователь My.Games, а также Илья Карпинский — партнёр фонда The Game Fund. Все трое, по информации источников, действуют сообща и претендуют на актив стоимостью 135 миллиардов рублей, с выручкой 35 и прибылью 16 миллиардов по итогам 2024 года.
Решение суда обеспечило передачу долей Хатажаева в «Лесте» государству. Росимущество получило полномочия по выбору временного управляющего. Как сообщается, именно через назначение «профильного» представителя заинтересованные лица рассчитывают заполучить контроль над крупнейшим игровым разработчиком в России. Внутренние документы и благодарственные письма от СВО, которые компания пыталась представить суду, отклонены без рассмотрения.
На стороне бизнеса остались сотрудники и представители игровой индустрии. В компании подчёркивали, что Хатажаев не покинул страну, лично участвовал в патриотических проектах, вёл деятельность в рамках внутренней повестки и демонстрировал полную лояльность. Однако этот факт не повлиял на итог.
Фигуранты, заинтересованные в «Лесте», ранее уже проявляли активность в индустрии. Никольский через Utmost Games, Карпинский — через Innova, а Добродеев — через структуры, связанные с IT-инвестициями. Все трое ранее были связаны с My.Games и фондом Gem Capital. Именно Gem, по данным источников, предлагал Хатажаеву сделку на $500 млн за 51% акций, но после отказа и началась цепочка проверок, вызовов в ОБЭП и медийных атак.
На фоне происходящего обсуждаются варианты будущего компании. В индустрии не исключают, что игры будут «доить» до остановки, а новые проекты заморозят. Руководство московского офиса во главе с Гаухар Алдияровой продолжает текущую операционную деятельность, но вопрос управления — уже вне компетенции разработчиков. В IT-среде инцидент воспринимается как демонстративная акция силового перераспределения активов на фоне борьбы с экстремизмом.
Распечатать